В принципе, тут можно было и закончить статью. Что может быть лучше этого? Получил бы свою Букеровскую премию за пронзительную точность, поехал бы путешествовать. Ан нет. Для меня нет ничего лучше, чем вгрызаться своими острыми зубками в читательский мозг и со скрипом заталкивать туда свою сомнительную философию.
Вот вам ещё порция бреда: только пломбир в вафельном стаканчике может быть лучше пломбира в вафельном стаканчике. Ох! Тут второй Букер на подходе…..Это как с водой в Африке. Детишки из грязных луж пьют, а тебя раздражает тишина в ванной, когда зубы чистишь, надо чтобы журчало…..
Есть желание. Деньги есть — купил мороженое. Просто, вкусно, хорошо. Ну, а если есть желание, денег нет? А есть стайка ошалевших от долгожданной уральской весны подростков, одуревших от адреналина свободы и дикого страха быть пойманными случайно проезжающим в трамвае воспитателем или каким-нибудь учителем. Педагог по характерному танцу слегла с гриппом, бедняжка (для кого бедняжка, а для кого…), и у нас оказалось целых три часа перед приходом нашего интернатского «надзирателя». Для балетных детей никогда не было проблемой, что делать со свободным временем – ЖРАКАТЬ И СПАКАТЬ, конечно.
Волшебный аромат черёмухи с легкостью расправлялся даже с запахами растаявших какашек. Что уж говорить о детской сонливости? Увлечённые чудесными весенними запахами ребятишки с устойчивым чувством вечного голода, высыпались на улицу. Растрачиваться на какие-то диеты в такой удачный день не решились даже по три дня голодающие девчонки. Однозначно мороженое! Проблемка. Всех наших запасов звонкой мелочи хватает лишь на три стаканчика. А хотелось бы по три каждому! Я готов спорить, что это была моя идея (умненький) – собирать бутылки и сдавать их в пункт приёма стеклотары. Такой квест я никогда не забуду. Румяные, азартные, жадные мы, задыхаясь от собственной находчивости, бросались обшаривать каждый куст у гастронома или автобусной остановки. Во время перебежки обсуждали план смены локации. Где алкашей живет побольше, а бомжей в округе поменьше. Когда набирались полные руки бутылок, нужно было заняться поиском места, где их отмыть и, самое главное, куда сдать. Не было и не будет ничего лучше той нашей весенней забавы. Как же мы сдружились друг с дружкой. Как же мы доверяли! Как же мы рвались доставить радость ближнему. После двух часов безумства мы выпали наконец в реальное пространство, где нас ждала дорога обратно в интернат. Забрались далеко, так что времени, а главное, денег, хватило каждому на два стаканчика.
Так что, как Ницше, сам себя опровергающий, скажу, что лучше стаканчика пломбира – это два стаканчика пломбира. А ещё лучше, по подсказке одного из старших ребят в интернате «есть надо с белым батоном «Столичный». Вкусно и сытно».
Это до третьего года обучения мы тихо рыдали в подушки, зачеркивали дни в календарях и дружно хотели домой. Позднее, кто из Ёбурга, кто из Челябы, Владика и Самары, Столицы и Питера, все дружно рвались обратно в интернат. Это здесь мы любили и ревновали. Здесь мы неделю ждали субботней интернатской дискотеки, а следующую неделю обсуждали, кто с кем теперь пара. Здесь мы вместе разгребали снег после репетиций, а потом спорили до хрипа, обсуждая до дыр засмотренные балетные записи в телевизионке. Здесь мы спонтанно решались устроить себе «похренвсё воскресенье»! Скидывались на пачку пельменей, варили ее в ведре, так как не было кастрюль. И потом слипшуюся, не соленую (об этом не озаботились заранее) пельменную кашу радостно чавкали, делая вид что очень вкусно, чтобы не расстраивать друг друга.
А как же приятно было сбегать ночами. Я надеюсь, никого не выдам, и наша тайная тропинка уже давно поросла мхом, и ей уже никто не воспользуется. Главное, гражданам сбегающим нужно было резко заболеть и слечь в изолятор всем вместе. Остальное за малым. Пробраться в женскую палату и пролезть через оконную решетку. Ее припаяли так, что оставался внушительный задел. Может быть крупного размера воспитатель или медсестра и не пролезли бы, но вот балетные дрыщики — как по маслу. И не важно, что в ночном холодном городе мало приятного, и вся вылазка сводилась к праздному шатанию по улицам. Зато возвращались, надышавшись свободой и закаленными опасностью, ещё более дружными. Имена «спартанцев» негласно вписывались в тайную книгу Героев. Помню, один раз получилось, что мы чуть ли не всем классом смотрели ночной фейерверк на 9 мая. План такой операции строился за месяц. На точку сбора подходили и городские ребята. Такое не забывается! Радость от встречи всегда острей, когда приправлена опасностью. Третий Букер пошёл…..
Но самое счастливое время моей жизни – экзамены. Ой-ой-ой! Нет, я не мерзкий ботаник-заучка, хотя есть немного, если признаться, красный цвет дипломов до сих пор просвечивает под толстым слоем пыли. Вообще, я говорю о поре сдачи экзаменов. Весенней поре. Поре любви и страданий. Свободы и плена. Безрассудства и долга.
Иллюстрация Анастасия Батищева
Третий курс в мае обычно уже выпускается. Малышня досдаёт все к началу июня и веселым горохом рассыпается по своим городам и весям! И власть над всей нашей «Цитаделью» всецело переходит под контроль первого и второго курсов. Конечно, воду мутят парочка дежурных воспитателей, но их уже далеко не полный штат. Да и они тоже люди, как оказалось. Приструнивать почти взрослых юношей и девушек незачем, дурного примера младшим они не подадут. По утрам разрешено оставаться в интернате. Он теперь открыт всегда. Уроков нет. Так, парочка консультаций. Идёт подготовка к летней сессии. Как правило, она проходит на пятом женском этаже, залитом солнцем из распахнутых настежь окон. На широкие подоконники наброшены матрацы. Кто загорает, не боясь вывалиться, кто за столом доедает вкуснейшую лапшу «Доширак», кто-то в компании на полу собирает пазл, но все внимательно слушают рассказчика. Тот, кто знает лучше предмет, тот читает лекцию. Я помню, что любил Историю Изобразительных Искусств.
Никто не халтурил! Потом же шпаргалки писать. Система тоже отточена. Каждый составляет добротную шпаргалку по одному предмету. Ну а потом все дружно друг у друга переписываем готовые экземпляры. Удивительно, но кажется, никто так ими никогда и не воспользовался. Как с барского плеча после сдачи их отдавали городским ребятам.
После вечернего романтического обязательного променада вся компашка, человек пятнадцать, заваливала уже на второй мужской этаж смотреть фильмы и тихо хомячить тот же самый«Доширак».
Вездесущий «Доширак» появлялся и в окне поезда на столике, и начинал потихоньку набухать, вступая в реакцию с жидкостью. Это Леночка роняла слезу, удаляясь все дальше и дальше от платформы. Ее поезд был первым, поэтому провожающих было хоть отбавляй. С этим мне не повезло, жил я недалеко, в области. Ездил на автобусах. Оставался последним провожающим. Радость была в обратном, я был и первым встречающим по осени! Радость была недолгой. Через пару лет и меня все проводили…в большой счастливый новый путь!
